Опубликовано Игорь Карпов в Пнд, 29/04/2013 - 22:55
****
Причудливый и в чём-то мистический город Урбино расположен на двух высоких и крутых холмах и почти не имеет горизонтально расположенных улиц. В своё время журнал Time назвал его «Диснейлендом для интеллектуалов». В этом определении нет ни грана преувеличения, поскольку город не просто несказанно живописен, он ещё является одним из важнейших центров и жемчужин итальянского Возрождения. Во многом слава Урбино, расположенного в самом центре Апеннинского сапога, на севере области Марке, связана с именем его легендарного правителя герцога Федериго да Монтефельтро, а также родившегося здесь уже после смерти герцога великого живописца Рафаэля Санти. Герцог Федериго был щедрым меценатом и в стенах его замка гостили и творили многие гениальные художники и учёные той эпохи. Среди них Пьеро делла Франческа, Лука Пачоли, Джорджо Мартини, Паоло Уччелло. А ещё город Урбино вписал золотыми буквами имя герцога да Монтефельтро в мировую историю охоты…
****
Вторая половина XV века. Ранним ноябрьским утром город Урбино напоминает Чистилище из «Божественной комедии» Данте. В едва уловимых проблесках рассвета ползущие по небу низкие и тучные облака, своими рваными очертаниями сами похожие на ненасытные исчадия ада, одно за другим пожирают город и безмолвно клубятся по его узким улочкам. Стоящие по обе стороны мрачного вида дома с закрытыми ставнями на окнах напоминают сплотившееся плечом к плечу воинство с опущенными забралами на шлемах, готовое к отражению неприятельской атаки. Идущие на приступ города свинцово-серые тучи накрывают их до самых крыш и полностью срывают от глаз, не видно даже горящих уличных факелов. Но проходит несколько мгновений, и они появляются снова, целые и невредимые, готовые к отражению нового нашествия, будь-то человек или силы Преисподней.
Надо сказать, что город обликом своим подстать своему нынешнему владельцу – герцогу Федериго да Монтефельтро (1422-1482). Бравый наёмный вояка силой оружия, решительностью, коварством и остротой ума пробил себе дорогу к знатности и власти. С ним были вынуждены считаться все без исключения: и короли, и папы, и воинственные соседи. Народ любил своего правителя. Хроники тех лет свидетельствуют, что герцог Федериго «строил общественные здания, поддерживал мир в своих владениях, поощрял земледелие и держал многих на жаловании». В ту далёкую эпоху всеобщих заговоров и бесчисленных заказных убийств он, пожалуй, единственный во всей Италии мог безбоязненно прогуливаться вне своего дворца без оружия и без охраны или есть за своим столом без опасения быть отравленным. Его двор по пышности не уступал королевскому двору, однако всё было тщательно продумано и строго контролировалось. Герцог содержал при себе пятьсот человек, но каждый знал своё место и свои обязанности. Не было никакой лишней праздности, столь свойственной дворам всех монархов. Герцог собрал знаменитую на всю Европу библиотеку, в его окружении постоянно находились известнейшие художники, архитекторы, поэты и учёные мужи. Наверное, будет справедливо сказать, что своей меценатской деятельностью Федериго да Монтефельтро создал почву для явления миру такого гения Эпохи Возрождения как «божественный Рафаэль», который родился в Урбино в 1483 году, через полгода после смерти самого герцога.
Ну а сейчас, в эти предрассветные минуты, когда до первого крика новорождённого Рафаэля оставался ещё добрый десяток лет, сквозь беспросветную облачную пелену послышались цокот множества подков по булыжной мостовой, приглушённые и отрывистые человеческие голоса, поскуливание и негромкий собачий лай. Звуки доносились со стороны холма, на котором находился Палаццо Дукале - герцогский замок, они медленно и неумолимо приближались, но по-прежнему никого не было видно. Затем кавалькада, всё ещё недоступная взору за стеной тумана, видимо достигнув того места, где дорога, ведущая от замка, заканчивала свой спуск и начинала подъём на второй холм, повернула направо и проследовала к городским воротам.
Выезд из города был свободен от облачного засилья. Сначала в арочном проёме показалось около дюжины всадников. Некоторые вели на поводках снующих туда-сюда возбуждённо тявкающих собак – гладкошёрстных борзых и столь ещё редких для этих мест пятнистых далматинов. Искренний собачий восторг от предчувствия скорой забавы невольно передавался и самим всадникам. Впереди их ждало любимое развлечение герцога да Монтефельтро – охота на кабанов, причём герцог всегда сам вступал в единоборство с опасным зверем.
Охота на кабана всегда велась с подхода (с собаками или без). Облавные охоты, на потеху публике и доблести охотнику не приносящие, герцог не любил и устраивал их только по случаю важных гостей из Ватикана или королевских домов Европы. Если же гости были с ним одного воинственного склада, представители кондотьерских династий Малатеста из Римини, Сфорца из Пезаро или Медичи из Флоренции, ставшие знатными тиранами своих вотчин, то охота велась самая опасная и увлекательная, достойная настоящего воина. В этом случае сам герцог или его бравый гость получали право завершающего удара.
Егеря герцога хорошо знали в округе все кабаньи днёвки. Поднятый собаками кабан, окружённый со всех сторон ловчими на лошадях, вооружённых копьями, загонялся в такое место, где герцог мог продемонстрировать свою удаль и твёрдость руки перед лицом настоящей опасности. Как правило, он был вооружён специальным «кабаньим копьём» верхом на лошади. Экипировку довершал специальный «кабаний меч» - металлический стержень с расширенным на конце лезвием, которым герцог наносил последний удар в шею уже поверженного и почти бездыханного зверя. Если кабан выгонялся на открытую местность, и была возможность для манёвра, герцог вооружался длинным четырёхметровым «кабаньим копьём» и, сидя верхом на лошади, своими действиями очень напоминал современного пикадора в испанской корриде. Здесь главное было удержать разъярённого зверя на расстоянии и, постоянно маневрируя, нанести точный удар в шею, в бок или в оскаленную клыкастую пасть своего противника. Если кабан находился в зарослях высокой травы, кустарника или лесной чаще, то копьё было поменьше, длиной два с половиной метра, со свинцовым грузом на конце. Иногда, спешившись, он поражал зверя из арбалета и это, наверное, было самая опасная затея из всех. Верно пущенная стрела означала успех предприятия, а слегка дрогнувшая рука – почти неминуемую гибель от стремительного нападения раненного животного.
Разумеется, охота на кабана была не единственной забавой в угодьях герцога де Монтефельтро. Но увлекательную, хотя и безопасную охоту на оленей, зайцев или птиц герцог не жаловал, отдавая её на откуп своему окружению или устраивая её в честь высоких гостей. Как не жаловал он на охоте и только что появившееся огнестрельное оружие. Будучи искусным воином и стратегом, он понимал его значение на поле боя, однако в охотничьих делах считал его абсолютно лишним, поскольку оно лишало охоту удали, а кроме того, производило много шума и распугивало всякую живность в округе.
Конечно, если бы в его распоряжении оказалась не тяжёлая и неудобная в обращении гладкоствольная аркебуза, а лёгкая и изящная винтовка, названная его именем спустя пятьсот лет после его кончины, он, возможно, и переменил бы своё мнение. Но прежде всего, он немало удивился бы тому, как долго чтут его славу охотника, и что именно она побудила двух братьев из Урбино по фамилии Бенелли в 1967 году отвлечься от производства мотоциклов и обратить своё внимание на оружейное дело.
Не обошлось, безусловно, и без счастливого случая, коим для братьев Бенелли оказался инженер из Болоньи Бруно Чиволани. Он предложил пылающим истинно итальянским энтузиазмом и жаждой нового братьям Бенелли проект автоматического ружья, способного выполнять пять выстрелов менее чем за секунду. Оно стало самым быстродействующим автоматическим оружием в мире, а первая его модификация Duca di Montefeltro (Герцог да Монтефельтро) по сих пор является образцом технологии и стиля ружейной фирмы Benelli из Урбино.
Охота герцога Федериго продолжается…
Опубликовано: журнал ОХОТНИЧИЙ ДВОР, №6, 2009
